-
- Алена, тебе хорошо здесь?
- Да, папа. Хорошо.
- Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
- Мне хорошо, папа.
- Ты плохо себя чувствуешь?
-
Я просто немножко устала.- Почему ты не ляжешь поспать?
- Я не могу. У меня слишком много дел.
- Тебе нравится этот форум?
- Мне нравится. Я от него в восторге.
- А тебе?
- Наверно.
- Хорошо. Хочу, чтобы тебе здесь нравилось.
Мне бы хотелось, чтобы мы
остались здесь навсегда...
...на веки вечные...
...на веки вечные.
- Что?
- Ты никогда не обидишь
Вову или меня, нет?
- О чём ты говоришь?
- Нет, папа?
- Я уверен.
- Да, папа.
- Я люблю тебя, Алена.
Я люблю тебя
больше всего, что есть...
...во всём мире.
Я никогда не сделаю тебе
ничего плохого...
...никогда.
Ты это знаешь, ведь верно?
- Да, папа.
- Хорошо.А Лукьянцева?
- Она смешная девчонка, смешная, смешная Пол... Ты заметил это, заметил? И она - никакой не психолог. Это дура. Ещё одна дура, как Бейрис Ирина и Ирина Федоровна.
Они задолбали меня, Пол, задолбали, именно поэтому я начала писать, КАК они меня задолбали. КАК вы все меня задолбали.
Это все из фильма "Сияние"... ты заметил?
- Да, Алена.
В конце фильма главный герой прекращает писать, и берёт в руки топор. Но они сбегают. Какая досада. А теперь, я пойду в свою комнату, и немного поиграю, ты не против?
- Нет.
- Как я люблю, вас, Вова и Алена. Я готов сделать для вас всё.
Любую чёртову фигню для вас.
Но эта сука! Васильев... Пока я жив... он не даст мне приблизиться и на метр. Ты это понимаешь?
- Да, папа. Именно поэтому мы будем жить так, как и жили. Ты обязан быть их пастырем, и тянуть все эти программы ц. "Благая Весть", ты обязан делать так, чтобы в церкви было тихо.
- Ты заметила, как они на тебя смотрели?
- Да. И с тех пор прошло два проклятых года. Ты вспоминаешь о нас?
- Конечно, я беспокоюсь.
- Конечно, ты беспокоишься! Ты когда-нибудь задумывался, КАК Я ЖИВУ?
- О чём ты говоришь?
- Ты хотя бы на миг задумывался, что здесь происходит? Отличная вечеринка, не так ли?... Я мечтаю уехать отсюда, чтобы больше никогда не видеть ни тебя, ни твою чертову жену, ни твоего чертова брата, ни твоих чертовых детей. Я ненавижу это место, и эту чертову Москву, куда мы попали, как крысы в мышеловку. Ненавижу это место, и этот воздух, и это Пушкино. Но пока, папа, пока.